Дети и война

Эти учителя уже не работают в нашей школе, кого-то из них нет в живых, но, читая строки, записанные когда-то их учениками, наяву представляешь ужас и боль маленьких детей – свидетелей военных лет.

Вот как о начале войны вспоминает Елена Ивановна Аркашова: «Когда началась война, мне было три года. В память врезалось, как провожали на фронт тётю Веру. Помню, как ей в дорогу собирали одежду, кружку, ложку. Все провожавшие говорили слово «фронт», я не понимала этого слова, но плакала вместе со всеми».

А вот детство Надежды Ивановны Канавиной прошло в Подмосковье, в красивом, утопающем в садах селе. Когда началась война, казалось, что это далеко, но уже в сентябре стали слышны взрывы. Надежда Ивановна хорошо помнила, как второго октября, в ясный субботний день, в небе появились три больших самолёта. Они летели прямо на село. Из них посыпались бомбы. Кругом всё горело. А потом три страшных месяца село находилось в оккупации.

В конце декабря – начале января 41-го года немцы стали отступать. Шли ночами группами, некоторые ехали в санях, гнали лошадей до тех пор, пока те не падали. Десятого января враги начали жечь село. В дом зашёл фашист, положил небольшой свёрток, поджёг шнур и убежал. Прогремел взрыв. Семья осталась без крова над головой. Приютили люди добрые, пять лет жили у чужих. Надежда Ивановна зимой училась, а начиная с весны, дети работали на полях.

Александра Георгиевна Утешева вспоминала, что в августе 41-го проводили отца на фронт. Мама осталась с тремя детьми, а в сентябре родился и четвёртый ребёнок. Вся семья ждала весточки от отца, но только через год пришло первое письмо, уже из госпиталя. Отец наказывал матери: «Держись! Всем трудно! Знаю, ты сильная!»

И снова никаких вестей, а через полтора года пришло извещение: «Пропал без вести». В семье не верили: раз нет похоронки, значит, жив. И отец вернулся героем домой.

В школу Александра Георгиевна пошла в 42-м году. Сестра приходила из школы, снимала общие валенки и шаль, маленькая Шура надевала их и шла в школу.

И ещё одно воспоминание – от Джеммы Петровны Знатных.

Маленькой Джемме не исполнилось и года, когда началась война. Отца взяли на фронт сразу же. Мама рассказывала, что улица буквально стонала, потому что каждый день кого-то из мужчин отправляли на фронт.

Очень трудно было мамам детей войны. Мама Джеммы Петровны с 9-летним сыном готовила на зиму дрова, косила сено, садила и копала картошку, и всё это они возили на корове Зорьке-кормилице.

 «Нашей семье повезло, — говорила Джемма Петровна, — отец вернулся домой. Раненый, инвалид, но живой. И Победу встречали всей семьёй».

Джемма Петровна всю свою жизнь проработала сначала в любимой восьмилетней, потом – в нашей первой школе.

А у многих детей детства не было вообще. Его отняли, жестоко уничтожили. По статистике во время Великой Отечественной войны погибли от пятисот до семисот тысяч детей. Причём из них более 216 тысяч было уничтожено целенаправленно в ходе карательных операций. Эту цифру приводит в своих исследованиях о потерях в годы Великой Отечественной войны военный историк Григорий Кривошеев.  Детей казнили вместе с их родными, с матерями. Над многими детьми проводили опыты, использовали в качестве доноров. Это ли не преступление против детства? Без срока давности!

Мария ЗЫБИНА, Сузунская школа №1