Помню, шла посевная

Вы работали в войну? «А как же! Много где. Вон, сосны валяли», — Александра Тимофеевна Гулидова так и говорит, «валяли», а не валили. И начинает вспоминать.

До войны

Это было в Мышланке. Александра Снегирёва – сирота. С трёх лет, с 1929 года, её воспитывали бабушка Устинья Никитична Маняшина и дедушка Илья Игнатьевич. Огород, корова – как у всех. Запомнилось страшное время – односельчан высылали в Нарымский край. Позже с мужем они говорили и о его высланных родственниках: «Хороших стройных мужиков отправляли, там их убивали. Питались они только рыбой, черёмухой и ягодой, ничего не было больше. Строили себе дома в тайге. Всё пережили, ужас». В армию в 1939 году призвали дядю – Михаила Ильича Маняшина. Тут и случилась война с Финляндией. Война продолжалась несколько месяцев, потери в Красной Армии были большими. Погиб и Михаил Маняшин.

Четыре класса Мышланской школы – хорошее образование в довоенное время. У кого из детей не было одежды-обуви, те сидели по домам. Александра окончила школу, дома помогала бабушке, а с четырнадцати лет пошла работать в колхоз. Весной трактор вспашет поле, надо боронить. Подростков учили управлять быками с боронами, полоть посевы.

Полевой стан

Александру, когда стала постарше, поставили поварихой работать. На корове, запряжённой в телегу, ездила по улицам Мышланки, собирала продукты у тех, кто будет работать в поле. Готовить приходилось больше из их домашних припасов, колхоз давал только муку. «До бригады километра два ехать. Потом разгрузить надо. К покосу уже картошка молодая пошла. Каждый себе привозил. Спички в неё натыкают – чтоб свою потом из общего котла отличить. На покосе-то и ягода пошла. Костёр развести надо. Лепёшки сделаю из муки и воды. Какие яйца? Смеёшься что ли? Бульон сварю, лепёшки эти порежу, получится суп с лапшой. Кто с собой молоко в бутылке привезёт, огурцы. Так и жили.

А потом бригада была за восемь километров. Подростков учили косить вручную. На конные волокуши накладывали сено. Девки в бригаде ночевали. А женщины до солнца приходили пешком, пока дойдут – уже устали», — Александра Тимофеевна рассказывает так, что живо представляешь и картошку, утыканную обгорелыми спичками, и краснобокую клубнику в покосной траве. Выбирали-то ягоду потом, когда садились передохнуть: во время работы никто руки под литовку подставлять не будет, и отставать от всех нельзя. А зимой подростки ездили на быках на эти луга, привозили сено для колхозных коров.

Посылали осоку рвать в согру – длинная крепкая трава годилась, чтобы связывать поперёк ржаные снопы во время уборочной. Из осоки делали свясло, верёвок-то не было. А то, что без верхонок девчонки руки в кровь могли изрезать острыми листьями-лезвиями, кого-нибудь заботило? «А что сделаешь? Так мучились, страх – а не жизнь», — не понимает моего возмущения собеседница. Если отпускали в уборочную в баню домой сходить – и усталость проходила. Восемь километров домой шли дружно. Даже в остывшей бане смыть пот, пыль и грязь, укусы мух и слепней — это было счастьем. Лечь бы отоспаться в прохладной домашней постели! Но они возвращались в бригаду. В чистом белье шли полевой дорогой, держась за руки, чтобы не упасть: засыпали на ходу.

Лесоповал и сплав

Колхозов в селе было два: имени Ленина и имени Фрунзе. Она – в первом, где председателем был Пётр Кондратьевич Дергунов. От колхоза её и ещё двух девушек, кому исполнилось по восемнадцать лет, послали в сузунский бор на лесоповал, работали до зимы. А потом эти сосны, готовые к отправке, доставляли в Сузун. Их командировали опять: на сплав. Жить приходилось на квартире. На реке брёвна вязали в плоты, спешили успеть к весеннему половодью. Александра – в сапогах, а те две сестры – в пимах.

И вот такая картина всплывает в её памяти: «Лес сплавили. Нас домой отпустили. Апрель. Идём по Сузуну, а навстречу – молодёжь. А мы – страшно представить: усталые, в рабочей одежде. Мои девки стараются кромкой дороги идти, где снег остался, а он мокрый, провалились – вода под ним. Поравнялись с сузунскими. Такие девушки нарядные, парни с ними. От обиды одна из мышланских девчонок как топнула валенком в лужу – всех грязной водой обкатила. Нам ведь тоже хотелось быть красивыми, да пройтись вот так, как они. Мы ведь не хуже! Это не от злости было, а просто стало жалко себя, свою молодость. Что мы видели?». Так пешком со сплава шли в Мышланку, километрами наматывая апрельскую грязь.

Войне – конец, семье — начало

Каким было известие, что война закончилась? «Шла посевная, я работала уже почтальоном: на коне, зимой и летом. Как всегда, поехала за почтой в Бобровку, чтобы потом разнести её по деревне. Цветочки кругом, тёплый день, хороший. В Бобровке и узнала. А уже потом – флаги, праздник, кто радуется, кто плачет. И всегда 9 Мая собирал праздник Дергунов. И после, когда он ушёл, и до сих пор отмечают», — и несколько раз повторила, что шла посевная.

«А потом замуж засобиралась, — улыбается, вспомнив своего суженого. – Михаил Иванович Гулидов, младше меня на два года. Ждала его из армии, это уже после войны было. Была я Снегирёва, стала Гулидова». Работала дояркой, муж – водителем и токарем в колхозе. Александра Тимофеевна задумывается на минуточку: «Живу и живу – сколько уж можно? 98-й идёт». «99-й», — поправляет из соседней комнаты дочь Людмила. Всего детей у Гулидовых было семеро: шесть дочерей и сын. Людмила, растревоженная маминым рассказом, вспоминает: «И мы, дети, в колхозе все при деле: с шестого класса ездили на сенокос на грузовой машине, на работу – с песнями и в село – тоже. Здорово было, весело, все шутили. Мальчишек много, они на конных волокушах, а мы подскребали, только успевали за накладчицей, догоняли. В бригаде стояли вагончики с нарами, там можно было отдохнуть. Как у мамы – на печёной картошке в поле жить – такого не было. Обедами нас кормили, мясное горячее и вкусное всё привозили. И мы с собой брали продукты из дома, в полдник отдыхали и ели домашнее. Колхоз имени Ленина – орденоносный, славился в районе».

Жизнь Александры Тимофеевны Гулидовой связана с Мышланкой, только в 2022 году она переехала к дочери в Сузун. На пенсии – с 1976 года. Награды от государства: знак «Ветеран труда», удостоверение ветерана войны, орден «Материнская слава» III степени, «Медаль материнства» I и II степеней, знак «Новосибирск – город трудовой славы».

Елена ЗЕМЛЯНИЦКАЯ