При всех жизненных обстоятельствах

Мой собеседник — Леонид Казанцев, ушедший в запас восьмого октября 1996 года в звании полковника, как значится в документах, «с правом ношения военной форменной одежды». Но любая жизненная история начинается с детства.

На Нагорной
Жили в Сузуне на улице Нагорной, огород двадцать восемь соток, огромная черёмуха, рядом молоканка, речка Пивоварка с рыбой. Родители, бабушка 1884 года рождения и четверо деток, родившихся до войны. Леонид Иванович говорит, что помнит всё: и как провожали мужчин на фронт, и как учились, и как дразнили в школе соседского Толика врагом. Толик жил с Софьей Яковлевной Прокопьевой, бывшим членом ВКП(б), политической ссыльной. Кем мальчик приходился Софье Яковлевне, как она сама оказалась в Сузуне, они не распространялись. Толику — семь лет, Лёне — пять. Детство не закончилось, хоть и началась война.

Колхозы выполняли госзадание: кроме продовольствия, поставляли лес в Новосибирск. Деловой отправляли с делян, а оставшийся вершинник и пни отвозили на лошадях в школу. К этим дровам ещё надо было приложить руки, чтобы они стали поленьями. Ни мужчин, ни дедов, чтобы наточить пилы и топоры… Госбанк, общество охотников, райзо и другие учреждения завели подсобные хозяйства. Леонид Иванович рассказывает, по ходу поясняя, кто из родственников где работал.

Чтобы купить всё необходимое в школу, мальчишки и девчонки собирали шишки, благо, в черте посёлка заготовители лес не трогали. Собирали ягоды на продажу, но одежду и обувь каждому ребёнку купить не удавалось. Осталась с тех пор горькая частушка: «Федька носит, Петька ждёт, Маня в очередь встаёт». Морозно, но первая школа была рядом, на Островского, добежать недолго. Любимая игра — в чику, в Сузуне тогда можно было разыскать царскую полушку или копейку местного монетного завода. Десять советских копеек стоил билет в кино.

ЧСИР
Вот только писем от папы с фронта не было. У многих друзей отцы остались на войне навсегда.

Лёня гордился своими оценками за начальную школу, вот в аттестате 1948 года пятёрки по арифметике, естествознанию, истории, географии; только по письменному и устному русскому языку — четыре. Именно тогда, в 1948 году, пришло письмо от отца. В 1941 году целые батальоны попадали в окружение, такая судьба выпала и на долю сибиряка. От Киева до германского плена с перебитыми ногами. Работал на немецкого бауэра, однажды пытался бежать, неудачно. Из гитлеровского плена — в сталинский лагерь. После войны вместе с другими товарищами по судьбе восстанавливал солдат донецкие шахты.

На конверте — отцовский адрес: рудник «Голубовка». Шахта была заложена в 1929 году, вступила в строй в 1939-м. Её суточная мощность в 1940 году составила 900 т, добыча угля была полностью механизирована. В те годы это было одно из самых передовых предприятий. В 1941 году при отступлении советских войск шахта была взорвана, но уже в июле 1945 года она снова начала выдавать уголь.

Мама и боялась сказать, что муж был в плену, и не знала, к кому обратиться за помощью, чтобы похлопотали хотя бы о свидании. Так они стали ЧСИР — члены семьи изменника Родины, весьма распространённая метка в то время. Только в 1950 году, получив везде отказ, мама рассказала о своём муже соседке. Политическая ссыльная Софья Яковлевна составила прошение начальнику шахты, наказала ехать самой. Брат мамы работал в леспромхозе, он помог с транспортом до города. Из Сузуна мама поехала на машине среди бочек с живицей. В Новосибирске ей купили билет до Ворошиловграда… Как уж они встретились, какими словами молила сибирячка начальника шахты, мама не рассказывала, только привезла она мужа домой. Пусть с клеймом предателя, — ведь тогда не разбирали, почему оказался в плену, — но отец к ним вернулся. А в 1951 году родился у Казанцевых ещё Володя.

Леонид окончил школу. В классе были сильные ученики, вспоминает, что пять одноклассниц стали врачами. Сам он поступил в Кемеровский горный институт на факультет разработки полезных ископаемых. На первом курсе, узнав об отце, отчислили: ЧСИР не имеет права на высшее образование.

Пока горит спичка
Пришло время идти в армию. Сначала отправили к танкистам, потом — в связь, учился на радиста. В Белорусской ССР, где шла служба, на историю с отцом не особо обратили внимание: вся республика была оккупирована до 1944 года. Что ж, каждого белоруса врагом народа считать? Запомнился Новоборисов, а в Могилёвской области на выборах даже доверили документы вести. Потом был Брест, радиста второго класса Леонида Казанцева определили во взвод разведчиков. Армия приучила к собранности. Приказ старшины: пока горит спичка, раздеться — и спать. И подъём — тоже за двадцать секунд. Успевал!

Служба подходила к концу, когда по душам с Леонидом поговорил командир, посоветовал поступать в Гомельское военное училище. Комиссию тоже помогли пройти гладко. Так армия стала для Леонида Ивановича тем самым социальным лифтом, о котором так любят говорить сегодня. Учёба шла хорошо: отлично знал устав, разбирался в рации, много умел. Избрали секретарём комсомольской организации. После хрущёвских сокращений армии курсантов перевели восточнее: в Красноярск. Так начался их третий курс. Зима. Ничего нельзя надеть тёплого, неуставного. В казарме плюс семь. А курсанты вытаскивали из замёрзшей речки брёвна, возили на пилораму: доски пилили для пола. Морозы под пятьдесят, на посту стояли вместо двух часов тридцать минут. А Леониду, пережившему голодные военные зимы в Сузуне, эта зима казалась не такой уж и страшной. Весной курсанты поехали на практику во Владивосток. С солдатами готовили технику, их прикомандировали к отдельному батальону спецназа ПВО.

Соединялся Восток и Запад страны в единую энергосистему, пошли электропоезда, построили мост в Красноярске. У курсантов заканчивалась учёба, они сдали экзамены, и вот их первый опыт лейтенантский: наводить порядок на мосту.

В Баку
В первый же отпуск приехал к Людмиле в Сузун, знакомы были с пятого класса, она ждала. Поженились. Распределили лейтенанта в Баку начальником радиолокационной станции. Двадцать лет на двоих там отслужили с Людмилой Васильевной. Менялись должности, шло повышение по службе. Коммунисты избрали Леонида Казанцева секретарём парторганизации части.

Руководил Азербайджанской ССР Гейдар Алиев, бывший генерал КГБ. Бывал в Баку и генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев. Вот один из моментов такой встречи и запечатлён на снимке. Майор Казанцев — в охране высоких лиц, на встрече с офицерами — боевые генералы, маршалы, Герои Советского Союза. Брежнев запомнился простотой, даже душевностью.

С мая 1971 года по август 1972 была командировка в Египет. Фотографии на фоне пирамид, верблюды, стена из мешков с песком. Война арабов с Израилем. История старая, как мир. И всё-таки есть что-то невысказанное, как у Высоцкого: «А там на четверть — бывший наш народ». Вот и мой собеседник смотрит на свои фотографии: памятник жертвам Бабьего Яра… Вспоминая службу, Леонид Иванович уточняет: «Немного говорю по-азербайджански, немного — по-арабски». И очередная награда: за Египет — орден Красной Звезды.

Семидесятые годы моего поколения — политика мирного сосуществования двух социальных систем. Совместный полёт в космос «Союза» и «Аполлона»: об этом теленовости и страницы газет, в сузунском киоске «Союзпечати» — на одном значке американский и советский флаги. И песни о мире на уроках в школе. Наши дедушки-фронтовики отмечают 30-летие Победы. Девочка Саманта Смит из США в 1983 году приезжает по приглашению Андропова в Советский Союз. А мы верим под песни Окуджавы, что «с войной покончили мы счёты».

Леонид Иванович окончил в Баку Высшую партшколу. В 1981 году судьба сделала подарок: на уборку урожая майор Казанцев попал в Белоруссию. Смотрим фотографии: река Днепр, проверка питания на полевой кухне, замполит с активом ВЛКСМ.

От Волги до Сузунки
Перестройка. Сокращение армии, передислокация частей. Из Азербайджана старшие офицеры пишут рапорты о переводе в Москву, Ленинград… Работа есть, но жилья не обещают. Леонида Казанцева пригласили преподавать в Высшее военное командное строительное училище в Тольятти, трёхкомнатная квартира стала весомым аргументом. Приняли хорошо, быстро стал своим в преподавательском коллективе. Избрали парторгом кафедры. К юбилею коллеги по службе поздравили, на память остался длинный шутливый стих: «Наш Казанцев Леонид прибыл к нам от пирамид…»

С удовольствием вспоминает ветеран, что в училище получали воинские специальности выпускники из Новосибирской области и Алтайского края. С коллегами встречался и после выхода на заслуженный отдых, рад, что дело его жизни продолжается. «Моё жизненное кредо — быть обязательным при всех жизненных обстоятельствах», — заканчивает разговор ветеран.

На пенсии Леонид Иванович уже 27 лет, двенадцать лет назад умерла жена. В Сузуне рядом с ним очень близкий человек Зинаида Васильевна Казанцева, бывший педагог. А по четвергам ветеран приходит в редакцию, чтобы забрать свежий номер районной газеты.

Елена ЗЕМЛЯНИЦКАЯ