Родная землица и во сне снится

Что лучше запоминается за прожитые годы? Конечно, молодость. О том времени, полном сил, зовущем в дальние дали, говорим с Зоей Ивановной Кишкилёвой (на фото).

Зое Ивановне 92 года. Её памяти, образной речи, юмору и интересу к жизни можно по-хорошему позавидовать. А ведь ей с детства пришлось пройти через такие испытания, с какими не каждый взрослый справится. «Отец с германской войны пришёл с туберкулёзом. Как ни лечился, мне было четыре года, когда он умер», — рассказывает Зоя Ивановна про 1935 год. Семья Клочихиных жила в селе Батурово Шелаболихинского района Алтайского края. Это рядом, через Обь. В 1941 году началась война, мужа старшей сестры Домны отправили на фронт, как и большинство мужчин того времени. Беда не ходит одна: в конце лета в деревне случилась вспышка дизентерии, заболела мама, а пятого сентября умерла.

«А меня куда девать? У сестры Домны — двое маленьких деток, взяла и меня к себе. Она всю работу знала лучше мужика, с конями управлялась. Так потом и на пенсию конюхом ушла», — Зоя Ивановна вспоминает, как сестра возила зерно в Шелаболиху. А дома она учила Зою варить, ухаживать за детьми, доить корову, ведь сама постоянно была на работе. И так сёстры поддерживали друг друга, да только Зоя в школу не ходила. А учителя настояли: «Посылай Зою на уроки!». От мужа Домна писем не получала, а потом его признали без вести пропавшим.

Зоя окончила семь классов и до 1952 года жила у сестры, а потом Домна Ивановна со всем семейством переехала в Мереть. Для Зои нашлась работа: заготавливать рыбу. Рыбу принимала и солила в Кротово, бочки ставила на лёд. Строгая отчётность. Затаренные бочки с готовой рыбой нужно было везти на берег Оби. Сил не хватало. Укладывала жерди, по ним катила бочки до телеги, и на телегу закатить помогали те же жерди. Ставила бочки потеснее, чтобы больше увезти за один раз. Однажды колесо зацепилось, лошадь рванула, а крайняя бочка вылетела и скатилась в забоку. Сколько труда понадобилось хрупкой девушке, чтобы найти подходящие палки-коряги, и с их помощью эту бочку наверх! А потом ещё — и на телегу. На берегу Оби работали бондари, они же перегружали бочки с рыбой, везли дальше на пристань. Очень тяжёлый труд для молодой девушки, а зарплата — слёзы, а не деньги.

Однажды подружка Катя сообщила, что в Сузуне вербуют на работу в город. Приехали на кирпичный завод в Кривощёково. Тяжело, но старались, и зарплата устраивала. После года работы Зоя получила благодарность от руководства. И тут как поветрие среди молодёжи: ехать на Камчатку! Подружки пересчитали деньги: на дорогу, на поезд до Владивостока хватает. В бухте Находка ждали пароход. Принимали на работу здесь же: «Кто работал на рыбе?», Зоя подругу за руку: «Мы». На большой срок подписывать договор не решились, кто знает, что это за Камчатка…
Июнь. Вот и пароход. Путешественницы в пути. Про бурю и морскую болезнь, которую даже чеснок не мог победить, вспоминать и сейчас тяжко. Шторм стих ночью, утром пассажиры высыпали на палубу оглядеться и остолбенели: «Стоим во льдах. Поодаль на льдинах лежат моржи». День показался длинным, лёд стал расходиться, судно двинулось на полуостров. Тех, кто завербовался на длительный срок, отправили дальше.

А тех кто, как Зоя с Катей, на полгода — разместили в палатках на берегу. С одной стороны — море, с другой — залив, палатки — между ними. Выплатили подъёмные, и работа началась. Бочки с деликатесной рыбой прибавлялись на берегу. В разговорах с бывалыми людьми выяснилось, какой здесь климат, как зимой не видно ни зги в штормовую погоду, и все идут хоть до магазина, хоть до туалета, держась за канаты. Сначала не верилось, девушки перемигивались, смеялись. А ночью заштормило. Палатки выдержали напор бури. Утром вышли — унесло в море не только туалеты, но и бочки с рыбой тоже. Зарплату им выплатили, но продлять ли договор? По канатам ходить зимой?
Вернулись сибирячки во Владивосток. Разыскали земляка, чтобы остановиться на квартире. Катя пошла на стройку, поселилась в общежитии. «Я больше на тяжёлую работу не пойду», — решила Зоя и устроилась по силам, в столовую. Сняла квартиру. Приехал к хозяйке сын с другом: оказалось, это Зоина судьба постучала в дверь. Молодой и седой Володя Кишкилёв, бывший фронтовик, так никогда и не рассказавший молодой жене, что пережил на войне, откуда ранняя седина.

Всё в подробностях помнит моя собеседница: как им дали жильё в Троицке-на-Амуре, как навещали родителей мужа в Хабаровске, как родился у них Юра, потом Коля. «Погода гадкая в Приамурье, бесконечные дожди. Прожили несколько лет и поехали мы в Мереть», — заканчивает эпопею Зоя Ивановна. Может, и думал свёкор про того кулика, который своё болото хвалит, когда через год отправился внуков попроведать, но Мереть ему понравилась. Удивила роскошным бором, спелыми арбузами, жарким солнцем и речными просторами.

А в Бобровку Кишкилёвы переехали, потому что расхвалила это село Таисья, знакомая ещё по батуринскому детству. Купили старенькую избу, муж сразу устроился на работу. Пришли и к Зое: нужен осеменатор в колхоз. Неделю отучилась в Сузуне на племстанции, потом в городе. А основным её наставником стал главный зоотехник хозяйства Матвей Тихонович Воротников. Как он учил доярок, что вымя — зеркало коровы, требовал чистоту, контролировал рацион кормления животных. Навсегда научил быть ответственной за свой труд, за результат общего дела.

«Первый год работать пришлось без выходных, — уточняет Зоя Ивановна. — Ночью вижу, какая корова волнуется, запишу. Через сутки её осеменять надо. Дойное стадо в трёх дворах по двести голов, а летом ещё тёлки прибавились. Вот на лошади еду, на телеге термос и фляга с горячей водой. Сумасшедшая работа, дома не успевала ничего. А меня ещё в депутаты выдвинули: кому похлопотать о дровах, кому — о квартире, собрать вещи для погорельцев… Депутату нагрузки — если работать для людей честно — очень много. Так двадцать лет в депутатах. А зарплата моя в животноводстве начислялась с выхода телят. Пришлось и телятницу поменять. Добрым словом вспоминаю Ефросинью Григорьевну Зеленцову, навела порядок. Тогда и ордена наши животноводы получили. Я в 1975 году — орден Трудового Красного Знамени, а потом летом 1977 года — бронзовую медаль ВДНХ».

А дом тогда они с мужем построили и детей вырастили. Её наставник Матвей Тихонович уже трудился в городе, преподавал на курсах. Однажды приехал в Бобровку и поблагодарил свою ответственную ученицу: «Я тебя своим ученикам всегда в пример ставлю». А для неё эта похвала, как ещё один орден.

Уже на прощание Зоя Ивановна говорит: «Да что там про меня писать… Про меня уже ваш корреспондент писал, Миша Щукин, наш, меретский».

Елена ЗЕМЛЯНИЦКАЯ