Салфет вашей милости

Если у женщины шестеро детей, зачем ей вышивать, делать изящные прошвы на наволочки и свесы на кровати? Мы говорим с Надеждой Медведевой о её маме Анне Андреевне, о временах, давно минувших.

Подсобное хозяйство, огород… Летом не до рукоделия. А осенью закрыты погреба с овощами на зиму; в подполье, кроме картошки, есть квашеная капуста, мочёная брусника, солёные грузди, арбузы, помидоры и огурцы — и это всё результат маминой работы вместе с её подрастающими помощниками. Наступает декабрь, и однажды мама достаёт швейную машинку, и долгая зима становится для четырёх дочек ожиданием обновок. «Машина «Зингер» передавалась по наследству. Тогда все женщины шили сами, учились у своих мам и бабушек. Моя мама из семьи, где было двенадцать детей. И современным мамам страшно было бы представить, что нет возможности купить детскую одежду, и придётся всё шить и вязать самой», — улыбается Надежда Александровна.

Анна Андреевна не ходила на работу, на производстве трудился только муж. А ей едва хватало дня, чтобы всё успеть по дому. Четыре дочки наблюдали, как она быстро вяжет: от чулок до шапок — для девочек. Мальчикам — носки и варежки, жилетки. Дочки, впрочем, тоже учились прясть и вязать спицами и крючком.

Конечно, мама обшивала всю семью, при этом купить ткань в 40-50—е годы можно было только по карточкам. «Ситец, сатин были качественнее, чем сейчас, — у Надежды Александровны есть серьёзные аргументы так утверждать. — Бывало, лезешь через забор, зацепишься подолом и повиснешь на заплоте, пока старшие или бабушка не снимут. Вот какая крепкая была ткань!». Мама шила, вернее, из взрослых вещей перешивала для детей всё, что требовалось. Маленькой Наде в четвёртый класс из дедушкиного тулупа смастерила барчатку, и швейная машина не спасовала перед грубой овчиной. Барчатка по поясу была насборена, Надя была самой нарядной в классе. Такие вещи передавались от старших детей младшим.

А Надежде Александровне запомнились те самые узорные прошвы на наволочках и свесы на кроватях — для красоты и уюта в комнате. С самого детства пыталась повторить за мамой, ведь книг по рукоделию не было. Чему научишься — с этим и живи всю жизнь.

Три месяца, как Надежда Александровна переселилась в Сузунский Дом милосердия. «Очень правильно, что есть такой дом, — размышляет она. — После смерти дочери я здесь нашла добрых людей, кто принял участие в моей жизни. Здесь тепло, сытно, отличный уход, общаемся между собой. Пока морозы, на улицу не пойдёшь. До операции на глазах я много читала. Но и сейчас скоротать время помогают книги, кроссворды, телевизор. Салфеток за свою жизнь перевязала множество, всегда раздаривала. Были две выставки в библиотеке. Решила и здесь не расставаться с рукоделием. Взяла с собой журналы «Валентина», в них хорошие схемы. Уже связала восемь салфеток, комбинирую цвета. Вот моё богатство», — показывает мешок с разноцветными нитками и рассказывает, где в Сузуне можно приобрести товары для вязания.

В её комнате уютно, на столе стоит икона Богородицы, вышитая мастерицей. «Это уже десятая в моей жизни», — уточняет моя собеседница. И особое домашнее воспоминание навевает её выставка в общей большой комнате, где встречают по традиции гостей. И слышится из детства толи считалка, толи потешка: «Салфет вашей милости! Красота вашей чести. Розу вам дарю, покорнейше благодарю. Роза на плечах, благодарю вас на речах». Знатоки старины утверждают, что этот немудрёный стих дошёл к нам с петровских времён, когда ещё и Сузуна-то не было. Но ведь дошёл.

Елена ЗЕМЛЯНИЦКАЯ