Тумбочка

«Что помню из детства? Бегали на воле, свободно. Родилась я в 1939 году на 78 квартале, там и жили. Из довоенных воспоминаний осталось одно: я сижу в тумбочке, а папа меня несёт домой в этой тумбочке», — Александра Ивановна улыбается и начинает рассказывать.

Сузунский район в ту пору был сплошным лесозаготовительным участком. Её мама Татьяна Гаврюшова (на снимке) тоже работала в бору. Это случилось ещё до замужества. Однажды Таня не убереглась от спиленной сосны, и девушку накрыло ветками всей силой падающего дерева. Пострадавшую увезли в сузунскую больницу. В сознание она не приходила, и медработники сказали родным: «Заберите. Она умрёт у вас по дороге». Довезли живой, положили дома в закуток у русской печи. А однажды Таня очнулась, застонала от боли. И стала выздоравливать. А уже потом была их встреча с Иваном и замужество.

Лес не просто пилили на дрова, из древесины чего только ни делали! Как раз в бондарке трудились Шурины родители. Иван Яковлевич – бондарь, а Татьяна Кузьмовна – уборщица в этом же цеху. На 78 квартале, самом большом в сторону Новостройки, были клуб, пекарня, амбулатория, детский сад. А продавец в магазин привозил столько товара, что потом на телеге, зимой – на санях, развозил его по другим ближайшим торговым точкам. Рабочие треста «Новосибхимлес» построили для жилья бараки.

«У нас был длинный коридор, в ту и другую стороны находились комнаты, — уточняет Александра Ивановна. — В каждой жила семья, нас было три человека, пока папа не ушёл на фронт. А в одной комнате жили два педагога. Одна из них, Лидия Фёдоровна Ващенко, и была моей первой учительницей. Школа тоже располагалась в нашем бараке, и пойти на урок можно было прямо из коридора. Потом перестроили вход, и все стали заходить в школу с улицы». В помещениях сидели дети сразу из двух классов: первый и третий или второй и четвёртый. На Новый год наряжали ёлку, был Дед Мороз.

Папа ушёл на фронт в 1941 году, от него приходили письма. Похоронку принесли весной 1945-го. На сайте «Память народа» есть информация, что Иван Яковлевич Ведринцев 1915 года рождения, призванный Сузунским райвоенкоматом 17 июля 1941 года, пропал без вести с 13 апреля 1945 года. Жена — Гаврюшова Татьяна Кузьмовна. Сведения указаны в документе, уточняющем потери, под номером 94.

Ещё в 1940 году мама освоила ремесло бондаря и трудилась в цеху до 1959 года. В маминой почётной грамоте треста «Новосибхимлес» от шестого сентября 1945 года говорится, что Татьяну Кузьмовну Гаврюшову награждают за высокую производительность труда на подсочном промысле. Медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» Татьяна Кузьмовна получила второго августа 1946 года. «В бондарке я бывала часто, так что помню и сушилку, где готовили доски, — говорит Александра Ивановна. — Рабочие сами мастерили приспособления, чтобы механизировать труд. Доски строгали, пилили, делали по размерам заготовки для бочек. Эта тара была тогда самой востребованной: на любом производстве, в каждом личном хозяйстве. Мочёная брусника, солёные грузди и огурцы, просто дождевая вода – для всего годилась деревянная ёмкость, перепоясанная железными обручами». За достигнутые высокие производственные показатели в социалистическом соревновании Татьяну Кузьмовну 25 октября 1948 года занесли в Книгу почёта Сузунского химлесхоза треста «Новосибхимлес».

Шура окончила начальную школу, а летом пошла в село Заковряжино: устраиваться в школу-семилетку и искать жильё. На квартиру её взяла Прасковья Григорьевна Ярыгина, хозяйка утром до уроков для пятиклассницы успевала приготовить завтрак, а потом отправляла на занятия. А мама ударно трудилась, по-другому и не умела. Три года подряд бондарю Гаврюшовой вручали бесплатные путёвки в пионерлагерь для её дочери. Один раз Шура отдыхала на каникулах в лагере на Октябрьском участке и два раза – на побережье, в Малышево или Каргаполово.

Когда после седьмого класса Шуре нужно было переходить в сузунскую школу, при расставании слёзы на глазах были и у Прасковьи Григорьевны. Пока Шура в Сузуне училась в восьмом классе, в Заковряжино школа стала десятилеткой, и девочка в девятый класс к первому сентября вернулась в любимое село. Прасковья Григорьевна была рада такому повороту событий. В 1957 году Александра окончила школу и уехала в Барнаул. Работала на заводе, училась в пединституте. С дипломом учителя устроилась в Новосибирскую школу № 127. А мама после расформирования 78 квартала в 1959 году переехала на Октябрьский участок, работала в лесу сборщицей живицы до декабря 1966 года.

«Вспоминается иногда тот день, лица папиного не помню. Несёт он меня в тумбочке от бондарки с бугорочка к дому, мама слева идёт рядом. Идут и тихо разговаривают. Я сижу в тумбочке и не слушаю, о чём они там говорят. Мне просто очень хорошо, что они рядом, — Александра Ивановна глядит вдаль, сквозь годы. – А тумбочка? Она жива. Единственная память от папы. Ведь маме тогда плохо стало, с головой что-то… Это сказалась та давняя травма на лесоповале. Мама вместе с похоронкой в печь и папины письма кинула. Теперь что уж, не вернёшь».

Елена ЗЕМЛЯНИЦКАЯ