Вот вам алфавит — дерзайте

Зачем экскаваторщику знать склонение числительных? А творчество Ахматовой и Пастернака ему пригодится? Обо всём этом, включая географию и биологию, можно говорить долго и доказательно, если посчастливится встретить хорошего собеседника.

Сегодня мы в гостях у учителя русского языка и литературы Сузунской школы № 1 Людмилы Михайловны Никитиной. Так вот о профессиях и многочисленных знаниях: как ориентируют нынче выпускников школ — в их жизни будет примерно пять профессий, то есть, чтобы оставаться на плаву, нужно будет переучиваться с одной специальности на другую. И как обойтись здесь без родного языка? Никак. И геометрия, и устройство экскаватора, и составить резюме, и пройти собеседование, и доказать начальству свою правоту — это всё он, русский язык.

А Людмила Михайловна 55-й год работает в школе и ничего менять в своей жизни пока не желает. Этому обстоятельству рада она, коллеги, директор школы и её ученики. За эти годы ведь менялась программа по литературе? Риторический вопрос: мы отлично знаем, что в учебнике семидесятых годов не было даже упоминания об Ахматовой, Цветаевой, Пастернаке, Бунине, Бродском, Солженицыне. А что за литература двадцатого века без этих имён? Из Нобелевских лауреатов повезло только Шолохову: временами взаимозаменялись «Поднятая целина», «Донские рассказы» и «Тихий Дон». Процесс оптимизации школьного учебника продолжается. А учитель должен соответствовать программе. «Были годы, когда в расписании старших классов русского языка не было, — говорит Людмила Михайловна. — Только факультативные занятия без оценок. И результат для выпускников был соответствующий».

Какие сложности сегодня у детей на уроке?

«Не могут сформулировать ответы на вопросы. Например, что такое мужество. Предлагаю вместе подумать, порассуждать. Накидывают свои варианты. Прошу уточнить, привести примеры. Очень редко примеры — из текста. Мало читают, — поясняет учитель. — Но в этом году у меня читающий и говорящий десятый класс. Это не получается вдруг. У них в неделю пять уроков литературы и два — русского языка, потому что это класс с углублённым изучением литературы». Удивительно, но Людмила Михайловна всегда умела донести ученикам знание, что у Блока, например, кроме поэмы «Двенадцать», есть ещё масса произведений. Ведь главное — сделать школьный предмет интересным. Тогда и ученики становятся собеседниками, растут во всех четырёх смыслах этого слова. Она отслеживает их дальнейшие судьбы, ведь в Сузуне это не так уж сложно. Андрей и Максим Байкаловы, Тимофей Мазуркевич, Мария Саженина, Оксана Кудряшова, Дарья Макарова, Павел Федотов, Нина Куприна, Виталий Кононов… Люди, слышите! Людмила Михайловна вас помнит, со всеми подробностями ваших исследований, сочинений, дискуссий. Не только вас, конечно.

Она с благодарностью вспоминает своих наставников Валентину Степановну Дерябину и Марию Фёдоровну Утёнкову: они использовали алгоритмизацию правил русского языка, по-другому предлагали переосмыслить предмет и его преподавание. Людмила Михайловна нашла и свои алгоритмы, учит решать орфографические и пунктуационные задачи. «Научитесь слышать ошибки в русском языке у дикторов», — это одно из её заданий при подготовке к экзамену. Педагог совсем не против ЕГЭ, система устоялась. В погоне за реформами теряется качество обучения. А с отличными результатами ЕГЭ сузунские выпускники поступают в любые вузы страны. Но результаты должны быть отличными, а старшеклассники могут дополнительно поучаствовать в олимпиадах, которые организуют престижные вузы. И вечный бой! — как сказал поэт.

Пробовать себя в разных смежных специальностях — почему нет?

Второе образование «Этика и эстетика» помогает Людмиле Михайловне заставить детей думать и удивляться, чтобы они узнали и полюбили и русский язык, и русскую литературу. А начинается всё с определения духовных ценностей: семьи, любви, дружбы. Кажется, она знает ответы на все вопросы, например, откуда взялось царапающее слово «говорение». Объясняет терпеливо, быстро и с еле заметной иронией в адрес авторов нововведения. Говорим мы и про сам язык, который, подобно птичьей стае в телевизоре, выписывает немыслимые конфигурации; но ни одна птица-слово не мешает другой, не заденет крылом и не обрушит на скалы всю стаю. Эта стая принимает во время зимовок и гнездований разных птиц: одни иностранные слова остаются, от существительных рождаются глаголы, другие, как какаду, упрямо отказываются от склонений, но всё равно летят вместе со всеми. Мы, ученики, иногда с удивлением следим, как иноязычные слова вызываются на дуэль, но потом всё опять успокаивается.

Много чего происходит в истории страны на протяжении одной жизни. Нет её родного Локотка, исчез с карты района. Мы идём с Людмилой Михайловной по коридору из учительской в её кабинет. Вот монстера, катарантус, колеус, — цветы, которые она растит для школы. Вот это окно удачно использовали новосибирские телевизионщики в своём фильме о ней. Из этого окна видна мемориальная доска во внутреннем дворике: имена первых выпускников и учителей, ушедших на фронт в Великую Отечественную войну. Из девятнадцати выпускников-юношей вернулся один. Она сетует, что не все ещё имена нашла, архивы проштудированы, родственников учеников тех лет уже нет, спросить некого, но как-то надо продолжать поиски…

Что помогает жить?

«Не хочу слышать о своём возрасте и ста-же! – сначала категорично, а потом продолжает с улыбкой. – Каждый год езжу в санаторий, иногда делаю зарядку, грибы собираю». Любитель леса, она с удовольствием рассказывает о «своих» двадцати двух соснах, которые навещает с корзиной по-хозяйски: если выводок грибочков ещё маловат, оставляет их подрасти.
Пусть мы читаем разные книги, слушать её интересно, о чём бы ни зашёл разговор: о её семье или мирах Артёма Каменистого, автора фантастических боевиков. Жизнь наполнена до краёв.

Елена ЗЕМЛЯНИЦКАЯ