Детство, опалённое войной

По земле бродят столетия. Вот и нашему родному Сузуну уже 260 лет. Прожитые годы не старят посёлок, а лишь украшают его. Считаю Сузун своей малой родиной.

Родилась на сузунской земле в селе с красивым названием Равенство. Этого села уже давно нет на карте нашего района. Себя помню с четырёхлетнего возраста, когда наша семья из Новосибирска переехала жить в Сузун в 1941 году.

В нашей памяти — памяти детей войны — это тихий спокойный посёлок с чистыми улицами, сплошь покрытыми зелёной травой. Неказистые домики, перед каждым – садик, перед садиком обязательно лавочка.

Наша большая семья (тёти, дяди) жили все вместе во главе с бабушкой Агриппиной Осиповной Леоненко. Улица тогда называлась Омская (ныне Братьев Поповых). По улице иногда проезжали подводы, это колхозники везли что-нибудь на базар продавать. Грузовых машин было очень мало, а легковых совсем не видели. Почти в каждой семье росло по трое ребятишек, а то и больше. Летом мы пропадали целыми днями на речке, купались, играли на песке, прыгали по заторам. В то время был шлюз со ставнями, ставни закрывались, вода накапливалась, а потом воду спускали, открывались ставни, чтобы по воде сплавлять лес, вода несла эти брёвна вниз по реке, иногда эти брёвна застревали, получался затор.

А на своей улице мы играли на траве, как на зелёном ковре. Теперь в Сузуне нет ни одной такой зелёной улицы. Ребятишки были дружны между собой, бывало, спорили, но драк не было, играли в классики, прыгали через скакалку. Редко у кого был мячик, скатанный из шерсти животных, игрушек не было, мальчики играли в бабки (косточки), девочки собирали осколки разбитой посуды, обменивались ими. Редко у кого была самодельная кукла. Летом бегали босиком, обуви не было. Ну, как только весной убывал снежный покров, мы, ребятишки, из домов перебирались на земляные крыши стаек, нагретые солнышком. Иногда с кружечками или стаканами из-под живицы ходили в лес в сторону СПТУ к сухой речке, там собирали землянику. Птиц в лесу было много, иногда ползали ужи и змеи.

Жилось трудно, досталось босоногое голодное холодное детство, как и всем детям военного лихолетья. Помнится, за улицей Лесопильной (теперь Старикова) была длинная высокая насыпь из шлака с монетного двора. Эту насыпь мы называли галешная гора, мы там бегали, высоко подпрыгивая, когда острые края блестящих разнообразной формы камушков, впивались в наши голые ступни. Мы в то время не слышали и не знали, что здесь был монетный двор, дети набирали блестящих красивых камушков для игры. А зимой мы сидели дома чаще всего на тёплой печке, так как ходить было не в чем.

Жили бедно, трудно, хлеб — по карточкам. Чаще всего очередь занимали вечером, помню, продавались серые сайки из картофеля, но как все радовались этому хлебу. Суп варили из листьев двудомной крапивы, лебеды, свёклы. Все соседи так жили, но были дружны, свою печь затопляли от уголька из печки соседа. Дома на замок никто не закрывал, если куда-то уходили, то к дверям приставляли палочку — сигнал: дома никого нет. Ручная тележка на двух колёсах была только у наших соседей Савиных, так на этой тележке все соседи возили из леса сучки, хворост на всю зиму, чтобы топить печки. Огороды были у всех, вскапывали вручную, делились семенами, старались сделать запасы овощей на зиму. Воду на все нужды (питьё, стирка, поливка, для скота) и зимой, и летом брали из речки, носили на коромысле по два ведра. Зимой на реке делали две проруби: одна — чтобы брать воду для питья, другая — чтобы полоскать бельё. По вечерам в окнах мерцал свет керосиновых ламп, чаще без стёкол, просто лампадка, керосин продавали в определённом магазине.

А вот радио было у всех, каждый день с жадностью вслушивались в сводки совинформбюро, многое нам, детям, было непонятно, но смысл слов: разбили фашистов, одержали победу — понимали хорошо. Дети радовались вместе со взрослыми, верили в Победу, и она пришла 9 мая 1945 года. Ликовали и плакали, плакали от счастья, плакали от горя, ведь многие семьи не дождались своих кормильцев, терпели великую нужду, но верили в лучшее.

Жизнь постепенно налаживалась. Страна расправляла плечи.

Елена Аркашова,
ветеран педагогического труда